Мы находимся здесь, 
чтобы внести свой вклад
в этот мир.
А иначе зачем мы здесь? Стив Джобс

Действительные тренировки бодхисаттвы. (Тренировка в шести совершенствах)


Действительные тренировки бодхисаттвы.
(Тренировка в шести совершенствах).


Соблюдение обетов бодхисаттвы – это основа действительных тренировок бодхисаттвы. Все они входят в практику шести совершенств: совершенства даяния, нравственной дисциплины, терпения, усердия, равновесия ума и мудрости. Если мы хотим достичь просветления, однако не практикуем шести совершенств, то уподобляемся тем, кто желает отправиться в путь, но так и не двигается с места.

Совершенство даяния.

Даяние – это благое намерение ума совершить дар, а также само действие тела или речи для совершения дара, движимое добродетельным состоянием ума. Даяние, мотивированное бодхичиттой, – это совершенство даяние. Даяние бывает трёх видов:

1. Дар вещами.
2. Дар Дхармой.
3. Дар бесстрашия.

Дар вещами.

Для практики даяния вещами следует вначале размышлять о вреде скупости и благотворности даяния, а затем уже приступить к истинной практике даяния другим. В "Краткой сутре "Совершенство мудрости"" Будда говорит, что скупость ведёт к нищете и рождению голодным духом. Даже в теперешней жизни наша скупость вызывает у нас страдание. Это напряжённое и стеснённое состояние ума, ведущее к изоляции и непопулярности. Даяние же – это радостное состояние ума, которое позволяет наслаждаться богатством и благами в будущем.
Нет никакого смысла привязываться к своему имуществу – богатство обретает значение только тогда, когда его даруют или используют ради блага других. С приходом смерти у нас нет иного выбора, как расстаться со своим имуществом, поэтому лучше это сделать сейчас, получив от этого определённую пользу. Более того, если в момент смерти мы будем испытывать сильную привязанность к своему имуществу, это не позволит нам умереть спокойно и может даже помешать обрести новое благое рождение.
Отправляясь в отпуск, мы берём с собой достаточное количество денег, чтобы их хватило до конца отдыха, однако намного важнее отправляться в будущие рождения с достаточной добродетелью (или заслугой), благодаря чему мы будем обеспечены всем необходимым. Практика даяния – это лучшая гарантия от нищеты в будущем.
Расстаться со своим имуществом надлежит только тогда, когда наступит подходящий момент и это не помешает нашей духовной практике и не предоставит никакого риска для нас, а человек, которому мы его отдаём, извлечёт из него большую пользу. Иначе поступать не следует, даже если кто-то будет просить об этом. Например, если мы поймём, что дар причинит другим страдания, предлагать его не следует. Надлежит учесть все последствия нашего даяния, в том числе как оно скажется на других и на человеке, который его получит. Мы должны также беречь те вещи, которые необходимы для нашей практики Дхармы. Если бы нам пришлось расстаться с ними, этим косвенно мы навредили бы другим и создали бы препятствия нашему продвижению к просветлению ради их блага.
Следует мысленно передать всё наше имущество другим, но сделать это надо тогда, когда наступит подходящий момент. Такой ход мысли сам по себе есть форма даяния. Например, благотворительные организации не расстаются немедленно с тем, что пожертвовано им, но сохраняют какую-то часть до того момента, когда она действительно понадобится. Даже когда они распоряжаются деньгами, то не считают их собственными, а думают, что только присматривают за ними для других, пока не возникнет надобность в них. Если мы будем так относиться к своему имуществу, то сумеем практиковать даяние всегда.
Количество заслуги, которое мы собираем практикой даяния, зависит от нескольких факторов, кроме самой ценности даяния. Прежде всего это адресат дара. Существует три разряда существ, совершить которым дар будет большой заслугой: это святые существа – наш Духовный Учитель, Будды и бодхисаттвы; те, кто проявлял к нам великую доброту, как наши родители; и, наконец, те, кто пребывает в великой нужде (бедные, больные и увечные). Другой важный фактор – это наша мотивация. Насыпать крошек хлеба в кормушку для птиц из чистого сострадания принесёт большую заслугу, чем из привязанности подарить кольцо с бриллиантом. Лучшая мотивация – это бодхичитта. Добродетель, сотворённая даянием с такой мотивацией, неисчерпаема.

Дар Дхармой.

Есть много способов, как даровать Дхарму. Если мы проповедуем хотя бы одно слово Дхармы, но с благой мотивацией, то мы даруем Дхарму. Это принесёт большую заслугу, чем просто вещественный дар, так как вещи помогают только в нынешней жизни, в то время как дар Дхармы поможет и в нынешней, и в будущих жизнях. Есть много и других способов, благодаря которым мы можем даровать Дхарму, – например, посвящать свою заслугу так, чтобы все живые существа могли наслаждаться миром и счастьем, или нашёптывать мантры на ухо животным.

Дар бесстрашия.

Даяние бесстрашия – это защита других живых существ от страха или опасности. Например, если мы спасаем кого-либо из огня или другого стихийного бедствия, защищаем от физического насилия, если спасаем животных, которые упали в воду или попали в ловушку, то творим даяние бесстрашия. Если же мы не в состоянии вызволить кого-либо из опасности, то можем пратктиковать даяние бесстрашия, вознося молитвы и совершая подношения, чтобы спасти их. Мы можем также практиковать даяние бесстрашия, молясь за других, чтобы помочь им избавиться от омрачений, особенно от омрачения цепляния за самость, которое является главным источником всех страхов.

Совершенство нравственной дисциплины.

Нравственная дисциплина – это благая решимость ума отринуть любую скверну, а также действие тела или речи, вызванное такой решимостью. Нравственная дисциплина, мотивированная бодхичиттой, – это совершенство нравственной дисциплины. Различают три вида нравственной дисциплины:

1. Нравственная дисциплина как воздержание.
2. Нравственная дисциплина как собирание добродетельных Дхарм.
3. Нравственная дисциплина как облагодетельствование живых существ.

Нравственная дисциплина как воздержание.

Этот вид нравственной дисциплины характеризуется отказом от недобродетели. Для практики её необходимо понять опасность совершения неблагих действий, дать обещание (или обет) отсечь их и затем хранить этот обет. Если мы случайно не совершаем неблагих действий, то это ещё не есть практика нравственной дисциплины, так как наше поведение не мотивируется намерением воздерживаться от совершения таких действий.
Любая духовная дисциплина, которая помогает устранить скверны ума, а также неблагие действия тела или речи, относится к нравственной дисциплине воздержания. Например, если мы осознаём опасность десяти недобродетельных действий, обещаем воздерживаться от них и держим это обещание, то мы практикуем нравственную дисциплину воздержания.
Иногда мы можем принять обеты сами: когда осознаем скверны совершаемых действий, которые хотим отсечь, и когда решим воздерживаться от них как можно дольше. Даже если мы обещаем воздержаться от совершения только одного неблагого действия на короткий период времени – например, если обещаем отказаться от совершения убийства хотя бы на одну неделю и выполняем это обещание, то мы практикуем нравственную дисциплину воздержания. Однако, по мере того как наши возможности возрастают, следует увеличивать время нашего воздержания и обещать отказаться от других недобродетельных действий.
Для практики нравственной дисциплины надо полагаться на памятование, бдительность и совестливость. Памятование не позволяет нам забыть свои обеты, бдительность обеспечивает контроль нашего ума и предупреждает нас, когда начинают зарождаться омрачения, а совестливость защищает ум от недобродетели. Например, мы можем оказаться на весёлой вечеринке, где очень легко нарушить обеты бодхисаттвы, восхваляя себя и уничижая других. Однако если мы станем практиковать памятование, то будем постоянно помнить об обещании не совершать таких поступков, и тогда не возникнет опасность нарушения обета из-за забывчивости. Так же если мы будем бдительны, то сможем обнаружить подобные омрачения (такие, как гордость или зависть) уже при их зарождении и затем прибегнуть к совестливости, чтобы управлять их развитием.
Когда мы принимаем обеты бодхисаттвы, следует иметь намерение соблюдать их постоянно, пока не достигнем просветления. Если мы хотим претворить своё желание достичь просветления быстро ради спасения других, необходимо избавиться от своих изъянов как можно быстрее. Главное, от чего следует избавиться бодхисаттве, это намерение действовать только ради личного спасения. Бодхисаттвы ясно видят опасность лелеять себя, считать себя превыше всех, они понимают, что это – главное препятствие к развитию бодхичитты и достижению просветления. В "Краткой сутре "Совершенство мудрости"" Будда говорит, что нравственная дисциплина бодхисаттвы не пострадает, если он наслаждается красивыми формами, звуками, вкусами или другими объектами органов чувств, но, как только бодхисаттва начнёт заботиться о своём собственном благополучии, его нравственная дисциплина и бодхичитта придут в упадок. Если мы зарождаем бодхичитту и думаем, что теперь было бы лучше стремиться только к личному освобождению, то тем самым нарушаем коренной обет бодхисаттвы и нарушаем свою нравственную дисциплину воздержания.
С мотивацией бодхичитты ни одно действие не может быть недобродетельным, поскольку бодхичитта устраняет лелеяние себя, корень всех недобродетельных действий. Даже если бодхисаттве придётся убить, это действие не будет недобродетельным, так как совершается исключительно ради блага всех живых существ. При этом, хотя другие могут осуждать их, бодхисаттвы не создают такими действиями неблагой кармы, поскольку благодаря бодхичитте все их деяния чисты. Примером этого служит эпизод из прежних рождений Будды Шакьямуни, когда он был бодхисаттвой. Он был тогда капитаном корабля и вместе с пятьюстами купцов отправился в дальнее странствие с особой целью. Благодаря сверхобычным способностям он узнал, что один из купцов замышляет убить всех остальных. Понимая, что в результате такого злодеяния купец должен оказаться в аду, бодхисаттва зародил великое сострадание к нему и к возможным жертвам его преступления. Он решил взять на себя карму убийства, дабы не позволить, чтобы жертвами стали все пятьсот купцов, и так, с чистой мотивацией бодхичитты, лишил жизни коварного купца. Этим он избавил его от рождения в аду и спас жизнь всем остальным. Таким действием (убийством) бодхисаттва совершил великое духовное даяние.

Нравственная дисциплина как собирание добродетельных Дхарм.

Мы практикуем нравственную дисциплину, когда искренне совершаем любое добродетельное действие: соблюдение в чистоте обетов бодхисаттвы, практику шести совершенств, совершение подношений Трём Драгоценностям, а также усердное изучение, освоение в медитации или проповедь святой Дхармы.

Нравственная дисциплина как облагодетельствование живых существ.

Этот вид нравственной дисциплины заключается в помощи другим существам всеми доступными нам способами. Если мы не в состоянии помочь им делом, то можем хотя бы помолиться за них и сохранить постоянное намерение помочь, когда представится возможность. Следует понять, как практиковать эту нравственную дисциплину, изучая наставления относительно последних двенадцати прегрешений в обетах бодхисаттвы.
Помогая другим, старайтесь проявить такт и чуткость. Попытайтесь понять чужие переживания, их точку зрения и затем уже предлагайте ту помощь, которая требуется. Мы не сможем помочь другим, если станем критиковать то, чем они дорожат, их убеждения, если не примем во внимание их темперамент и личные обстоятельства. Надо выстроить наше собственное поведение так, чтобы оно устраивало их и позволяло им чувствовать себя непринуждённо. Вместо того, чтобы навязывать свои нормы морали или судить их, если они стоят на своём, следует действовать способом, который даст наибольший положительный результат. Для этого потребуется и гибкость ума, и гибкость поведения.
Так как бодхисаттвы обладают великим состраданием, они делают всё возможное, чтобы помочь другим. Бодхисаттвы будут делать всё необходимое ради счастья других потому, что, когда другие счастливы, умы их более открыты и восприимчивы к совету и примеру. Если мы хотим оказать влияние на других, то сможем сделать это, только не противопоставляя им себя и не вызывая у них чувство неловкости или страха.
Тактичность и чуткость обязательны для бодхисаттвы, помогающего другим, это хорошо видно на примере из жизни великого тибетского Учителя Геше Лангри Тангпа. Одна женщина, которая только что родила девочку, боялась, что потеряет её, потому что прежде она уже родила ребёнка, который умер в младенчестве. Женщина поделилась своим беспокойством с матерью, которая сказала, что дети, отданные на попечение Геше Лангри Тангпа, не умирают. Когда девочка заболела, женщина взяла её с собой, чтобы встретиться с Геше Лангри Тангпа, но, придя к нему, увидела, что Учитель восседает на троне и даёт наставления тысячам учеников. Женщина забеспокоилась, что девочка умрёт прежде, чем закончится проповедь. Она знала, что Геше Лангри Тангпа – бодхисаттва и ему присуще сострадание, поэтому она подошла к трону и громко вызывающе крикнула: "Вот, возьми своего ребёнка. Теперь ты присмотри за ней!". Она повернулась к внимавшим слушателям и воскликнула: "Это отец моего ребёнка". Затем она опять повернулась к Геше Лангри Тангпа и обратилась к нему с мольбой: "Пожалуйста, не дай ей умереть". Геше Лангри Тангпа только кивнул головой в знак согласия. Как будто он действительно был отцом девочки, он завернул её заботливо в свои одежды и продолжил проповедь. Его ученики были поражены и вопрошали его в удивлении: "Неужели вы отец ребёнка?" Понимая, что если он станет отрицать это, то женщина, несомненно, обезумеет, а люди начнут насмехаться над ней, Геше Лангри Тангпа подтвердил, что он отец ребёнка.
Хотя Геше Лангри Тангпа был монах, он обращался с девочкой как настоящий отец, нежно и заботливо ухаживая за ней. Спустя некоторое время женщина вернулась узнать, как её дочь. Увидев, что девочка здорова, она спросила, может ли забрать её. Он вернул девочку матери, проявив великое участие. Когда его ученики поняли, что произошло, они воскликнули: "На самом деле вы вовсе не отец". И Геше сказал: "Нет". Так Геше Лангри Тангпа ответил на поступок женщины чистым состраданием и повёл себя сообразно с ситуацией.



Совершенство терпения.

 


Терпение – это благое состояние ума, позволяющее переносить боль, страдание и воспринимать глубочайшую Дхарму. Терпение, мотивированное бодхичиттой, является совершенством терпения.
Необходимо воспитывать в себе терпение, даже если у нас нет интереса к духовному развитию, так как иначе мы окажемся уязвимы для тревоги, крушения надежд и беспокойства. Без него трудно установить дружеские отношения с другими.
Терпение – это противовес гневу, самому мощному разрушителю добродетели. Мы можем увидеть из собственного личного опыта, как много страданий вызывает гнев. Он мешает правильно оценить ситуацию и вынуждает совершать поступки, о которых приходится жалеть. Он разрушает наше мирное состояние ума и причиняет беспокойство тем, с кем мы встречаемся. Даже люди, которые нам прежде симпатизировали, избегают нас, видя нас в гневе. Гнев может заставить отказаться от собственных родителей или оскорбить их и, когда он силён, толкнуть нас к убийству людей, которых мы любим, или даже к самоубийству.
Обычно гнев вызывается каким-нибудь пустяком – например, замечанием, которое мы принимаем на свой счёт, привычкой, которая нас раздражает, или ожиданием, которое не сбывается. Начинаясь с подобных пустяков, гнев даёт свободу буйной фантазии, усугубляя неприятность ситуации и стараясь рационально объяснить и оправдать чувство разочарования, ярости или негодования. Он вынуждает нас говорить ужасные вещи и совершать пагубные проступки, таким образом нанося обиду другим и создавая из пустякового затруднения большую проблему.
Если у вас спросят: "Кто вызвал все войны, в которых погибло так много людей?" – следует ответить, что они вызваны теми, чей ум был во власти гнева. Если бы народы состояли исключительно из мирных и любящих мир людей, то как могли бы возникнуть войны? Гнев – это величайший враг живых существ. Он приносил вред в прошлом, приносит сейчас и, если мы не победим его практикой терпения, будет приносить вред и в будущем. Как говорил Шантидева:

Этот враг – гнев – служит тому лишь,
Чтобы вредить.

Внешние враги причиняют нам вред не столь быстро и менее изощрёнными способами, и если мы практикуем терпение по отношению к ним, то сможем одержать победу над ними и превратить их в наших друзей, но не может быть примирения с гневом. Если мы будем снисходительны к вреду, то он одержит верх над нами и станет вредить нам ещё больше. Более того, внешние враги могут причинить нам вред только в этой жизни, а гнев будет вредить нам и в будущих рождениях. Надо избавляться от гнева, как только он зародится в нашем уме: если не сделать это немедленно, он превратится в яркое пламя, которое поглотит наши заслуги.
Терпение, с другой стороны, поможет нам в нынешней и во всех будущих жизнях. Как говорит Шантидева:

Нет больше зла, чем гнев,
И нет выше добродетели, чем терпение.

Благодаря терпению мы сможем вынести любую боль, которая причиняет нам страдания, и нам легче переносить обычные тяготы и болезни. Благодаря терпению ничто не нарушит спокойствие нашего ума и нам не придётся испытывать невзгод. Благодаря терпению мы обретём внутренний мир и покой, что позволит возрасти нашим духовным свершениям. Чандракирти говорит, что если мы практикуем терпение, то в будущем будем красивы обликом и станем святым существом высокого духовного уровня.
Есть три вида терпения:

1. Терпение как воздержание от мести.
2. Терпение добровольного принятия на себя страдания.
3. Терпение неуклонного размышления о Дхарме.

Терпение как воздержание от мести.

Для практики этого вида терпения необходимо постоянно помнить об опасностях гнева и о преимуществах терпения; как только гнев возникает в нашем уме, следует немедленно применить способы, пресекающие его. Мы начинаем практику, пытаясь стерпеть малые затруднения, – такие, как мелкие обиды или неурядицы в делах, и затем постепенно укрепляем своё терпение; тогда сможем вынести даже величайшую обиду, не впадая в гнев.
Когда мы медитативно размышляем о терпении, то можем избрать разные ходы рассуждения, чтобы преодолеть склонность к ответному мщению. Например: если кому-то пришлось ударить нас палкой, не следует сердиться на палку – ведь она была в руках нападавшего и не имела выбора. Также, если кто-то оскорбляет нас или вредит нам, не следует сердиться на них, так как они находятся под воздействием омраченных состояний ума и не имеют выбора. Можно рассуждать и так: врач не сердится, если больной в беспамятстве обрушивается на него с бранью, и мы не должны сердиться, если живые существа, находящиеся в смятённом состоянии из-за болезни омрачений, причиняют нам вред тем или иным способом. Есть много других примеров рассуждений, которые можно найти в книгах "Радостный путь благой судьбы" и "Достойные созерцания".
Главная причина, почему на нас направлена агрессия, кроется в том, что мы вредили другим в прошлом. То, что кто-то нападает на нас, это просто условия созревания нашей кармы, а действительная причина несчастий, которые обрушиваются на нас, это наши же дурные наклонности. Если в таких случаях мы отвечаем мщением, то лишь усугубляем неблагую карму, а в будущем станем страдать ещё больше от наносимого нам вреда. Терпеливо снося оскорбления, мы разрушаем цепочку причин и следствий, и этот кармический долг исчерпывается.

Терпение добровольного принятия на себя страдания.

Если у нас нет терпения добровольно принять на себя страдания, то мы теряемся всякий раз, когда сталкиваемся с препятствиями, а наши желания не исполняются. Нам трудно осуществить цели, так как мы желаем побыстрее отказаться от них, как только они становятся трудновыполнимыми, и наши несчастья ещё более усугубляются из-за нашего нетерпения. Однако можно принять боль и перенести её, если есть веские причины для этого, и где бы мы ни практиковали такое терпение, мы сокращаем свои страдания. Например, если кто-то воткнёт острую иглу в наше тело, мы сочтём боль нестерпимой, но, если игла содержит необходимую вакцину, наше терпение значительно возрастёт.
Даже чтобы преуспеть в мирских делах, люди готовы вынести любые страдания. Бизнесмены жертвуют своим досугом и мирным состоянием ума ради наживы, солдаты переносят непомерные испытания, чтобы убивать солдат противника. Насколько же большие усилия мы должны приложить, чтобы вынести трудности во имя главнейшей цели – достижения просветления ради блага всех живых существ? Так как мы пребываем в сансаре, нам часто приходится терпеть лишения и несчастья. Благодаря терпению добровольного принятия на себя страдания, сможем мужественно и счастливо принять все трудности, когда бы они ни возникли. Не следует отчаиваться, если наши желания не исполняются, если мы больны, обездолены или переживаем какое-либо несчастье. Вместо чувства жалости к себе следует воспользоваться своим страданием, чтобы укрепить нашу духовную практику. Надо помнить, что все наши страдания – это результат нашей прошлой неблагой кармы, и принять решение практиковать нравственную дисциплину в чистоте в будущем; можно также размышлять о том, что страдания неизбежны, пока мы пребываем в сансаре, и таким образом укрепить своё желание спастись из сансары; можно сравнить своё страдание с ещё большими страданиями, которые испытывают другие существа, – это укрепит наше сострадание.
Если мы можем вынести всевозможные трудности, то получим великое воздаяние. Наши страдания в этой жизни уменьшатся, и наши преходящие и высшие желания исполнятся. Страдания следует рассматривать не как препятствия для нашей духовной практики, а как необходимую помощь. Как говорит Шантидева:

Более того, в страдании свой прок.
Горем смирится гордыня,
Сострадание возникнет к тем, кто мечется в сансаре.
Зло отринешь – радость встретишь в добродетели.

  • Терпение неуклонного размышления о Дхарме.

Если мы слушаем, созерцаем или медитируем о Дхарме с терпеливым и радостным умом, чтобы обрести особый опыт, мы практикуем терпение неуклонного размышления о Дхарме. Такое терпение важно, так как, если наш ум беспокоен и несчастлив во время практики Дхармы, это будет мешать нашему духовному росту и не позволит продвинуться по пути мудрости. Даже если мы находим трудными некоторые виды практики на стезе Дхармы, следует заниматься ими со счастливым умом.



Совершенство усердия.

 


Усердие – это состояние ума, который находит радость в добродетели. Усердие, практикуемое с мотивацией бодхичитты, – это совершенство усердия. Усердие не есть что-то практикуемое отдельно, это практика, которая должна сопровождать все наши добродетельные начинания. Мы практикуем усердие, когда с энтузиазмом посвящаем себя изучению Дхармы или медитации, стремимся добиться свершений в Дхарме или приложить усилия для помощи другим. И, напротив, если мы прилагаем усилия для совершения неблагих или нейтральных действий, то это не будет практикой усердия.
Благодаря усердию мы можем достичь мирского или сверхмирского счастья – оно поможет нам совершать те добродетельные действия, которые ведут к рождению в благих мирах, а также те, которые ведут к освобождению и просветлению. Благодаря усердию мы можем очистить все свои дурные наклонности и обрести те благие качества, которые желаем иметь. Без усердия, даже если мудрость остра, мы не в состоянии завершить свои духовные практики.
Чтобы зародить усердие, следует преодолеть три вида лени: откладывание со дня на день, отвлечение внимания к бессмысленному или недобродетельному и уныние. Откладывание со дня на день – это безволие или нежелание проявить усердие в духовной практике немедленно. Например, мы проявляем интерес к Дхарме и намерение практиковать её, однако можем решить, что следует отложить практику на какой-то срок, – например, пока у нас не появится свободное время, пока не вырастут дети, пока мы не уйдём на пенсию. Это опасная позиция, так как возможность практиковать Дхарму легко утратить. Смерть может нагрянуть в любое время. Более того, когда мы завершим одно дело, которое сейчас отвлекает нас от практики Дхармы, то, можно не сомневаться, тут же появится другое дело. Мирская деятельность подобна щетине старого человека: хотя он сбривает её каждый день по утрам, она вновь вырастает к вечеру. Поэтому следует отказаться от откладывания со дня на день и начать практику Дхармы немедленно. Лучшее лекарство от откладывания со дня на день как разновидности лени – медитировать о драгоценности человеческого рождения, о смерти и бренности.
Большинство из нас хорошо знакомы со вторым видом лени. Мы предаёмся ей, когда смотрим телевизор часами, даже не вникая в то, что показывают, когда увлекаемся долгими пустыми разговорами или полностью отдаёмся спорту или бизнесу. Занятия подобного рода растрачивают энергию, которая имеется у нас для практики Дхармы. Хотя они и кажутся привлекательными, однако вводят нас в обман, растрачивая нашу драгоценную человеческую жизнь и лишая нас возможности достичь действительного и прочного счастья. Чтобы преодолеть этот вид лени, надо медитировать снова и снова об опасностях сансары, памятуя, что все развлечения мирской жизни обманчивы, так как служат только тому, чтобы привязать нас к сансаре и заставить страдать ещё больше.
Уныние как разновидность лени очень характерно в наши времена упадка. Мы не можем своими глазами узреть просветлённых существ, а духовное развитие происходит гораздо медленнее, чем мы ожидали, поэтому в нас зарождается сомнение, достижимо ли состояние Будды, или приходим к выводу: оно настолько редко, что надежды достичь его нет. Кроме того, мы можем увидеть недостатки у своего Гуру, а также у тех, кто практикует Дхарму, и сделать вывод, что у них нет никаких достижений, – тогда усердие, вложенное в практику Дхармы, утрачивается. Если мы обнаружим, что из-за этого отчаиваемся, то необходимо помнить: всё, что является умом обыкновенных живых существ, ошибочно, так как оно омрачено неведением. Можно не сомневаться, что благодаря искренней практике Дхармы мы освободимся от неведения и наш ум очистится, и тогда чистые существа – такие, как Будды, – зримо предстанут перед нами.
Если мы стремимся к более высоким достижениям, не освоив основ, то должны быть готовы к разочарованиям. Необходимо понять, что даже высшие достижения начинаются с малого, и научиться ценить даже малый опыт Дхармы, который приобрели. Возможно, мы стали относиться к людям с меньшим предубеждением, чем прежде; возможно, мы стали более терпеливы или менее надменны – или, может быть, наша вера стала сильнее. Эти небольшие улучшения являются семенами, из которых будут постепенно произрастать более высокие достижения, поэтому к ним следует относиться бережно. Не стоит ожидать немедленно больших перемен. У всех есть природа Будды, потенциал достичь великого просветления, и сейчас, когда мы встретились с совершенными наставлениями на пути Махаяны, если мы практикуем постоянно, не разочаровываясь, то достигнем просветления, не испытывая великих трудностей. Так какой же смысл в разочаровании?
Существует три вида усердия: усердие, подобное броне, – это непреклонная решимость достичь успеха, оно даётся в начале добродетельного действия; усердие в собрании благих Дхарм, то есть реально прилагаемое усердие, когда мы стараемся достичь свершений в Дхарме; усердие ради блага других – оно прилагается нами, чтобы творить благо другим живым существам.
В усердии следует проявить искусность. Некоторые люди начинают практику с большим энтузиазмом, но оставляют её, если не видят больших результатов, – это как водопад на ручье после сильных дождей: недолгое время низвергается неистовым потоком, но вскоре иссякает. Наше усердие не должно быть таким. В начале практики надо принять твёрдое решение и оставаться верным ему до достижения состояния Будды, – неважно, как много времени это займёт, даже если на это уйдёт много жизней. Надо практиковать спокойно и постоянно, подобно большой реке, величаво несущей свои воды днём за днём, год за годом.
Когда мы устанем, следует расслабиться и возобновить своё усердие после основательного отдыха. Если принуждать себя сверх своих естественных возможностей, то перетрудимся и станем напряжёнными, раздражительными или больными. Практика Дхармы должна доставлять радость. Если другие увидят нас несчастными во время нашей практики Дхармы, то сочтут, что Дхарма не приносит мира и счастья. Говорят, что, когда мы практикуем Дхарму, следует уподобиться играющему ребёнку. Если дети увлечены игрой, они чувствуют себя совершенно счастливыми и ничто не отвлекает их.



Совершенство равновесия ума.

 


Равновесие ума, или сосредоточение, – это состояние ума, природа которого – однонаправленность на добродетельный объект, а назначение – устранить отвлекаемость. Любое сосредоточение, практикуемое с мотивацией бодхичитты, является совершенством равновесия ума.
У обычных существ сосредоточение осуществляется, главным образом, посредством ментального сознания. Любой вид чувственного сознания может созерцать свой объект и пребывать сфокусированным на нём, но это ещё не сосредоточение. Например, когда наше зрительное сознание сфокусировано на свече или слуховое сознание погружается в слушание музыки, это ещё не практика сосредоточения. Чтобы улучшить сосредоточение, развить "девять степеней успокоения ума" и таким образом освоить безмятежное спокойствие, надо собрать наше сознание и устремить его однонаправлено на объект. Для этого в качестве главного объекта сосредоточения следует избрать концептуальный образ (или ментальный), который является главным объектом ментального сознания. Постепенно благодаря силе сосредоточения концептуальный образ разрушается и объект уже воспринимается непосредственно.
Когда море неспокойно, то ил поднимается и вода становится мутной, но когда стихает ветер, то ил постепенно оседает и вода становится прозрачной. Так и в уме, умиротворённом сосредоточением: омрачения исчезают, и он становится чрезвычайно ясным. Если наш ум неподатлив и не способен устремляться к добродетели, то сосредоточение снимает напряжение нашего тела и ума, делая их гибкими, спокойными и податливыми. Рассеянному уму трудно свыкнуться со своим объектом так, чтобы духовные осуществления появились спонтанно, ведь он воспринимает реальность так, словно он – "здесь", а объект – "там". Зато сосредоточенный ум погружается в объект, сливается с ним и в результате продвижение по ступеням пути проходит быстро.
Равновесие ума может быть использовано как для мирских, так и для сверхмирских целей. Утончением ума благодаря практике сосредоточения достигаются высшие уровни сансары. Если практикующий достиг безмятежного спокойствия, он может, если пожелает, продолжать практику, чтобы обрести рождение в сфере формы и в сфере без формы. Он (или она) начинает созерцать грубость и болезненность сферы желания и, сравнительно с нею, относительную мирность, чистоту и утончённость сферы формы. Постепенно он устраняет омрачения, относящиеся к сфере желания, – в основном это чувственность и все виды гнева, так что в своей будущей жизни он может родиться божеством в сфере формы. Если практикующий медитацию продолжает оттачивать свой ум, он постепенно будет восходить ко всё более и более тонким уровням сосредоточения, пока в конце концов не достигнет сосредоточения, называемого "макушкой" сансары. Благодаря этому сосредоточению он может родиться там, то есть на высочайшем уровне сферы без формы, а это – наивысшее достижение в сансаре. Такое рождение достигается, главным образом, благодаря силе сосредоточения, но без мудрости, постигающей пустоту. Некоторые буддисты ошибочно считают, что это и есть состояние освобождения, однако, хотя на этой стадии грубые омрачения подавлены, тончайшие всё же остаются, и поэтому рано или поздно вновь проявятся и более грубые омрачения, и тогда практикующий будет вновь отброшен в более низкие состояния.
Только непосредственное постижение пустоты способно пресечь поток сознания, в котором есть цепляние за самость, корень всех омрачений, и вывести нас из сансары окончательно. Поэтому с самого начала мы должны практиковать безмятежное спокойствие с мотивацией отречения и бодхичитты, что в результате позволит преодолеть цепляние за самость вместе с её отпечатками и освободить себя и всех других живых существ от страданий сансары.
В былые времена было довольно легко достичь безмятежного спокойствия и погружений в сферу формы и сферу без формы, но теперь, когда заслуги убывают, а омрачения становятся сильнее, отвлекаемость возрастает, и достичь этих состояний становится всё труднее. Потому надо хорошо подготовиться, особенно путём преодоления страстных привязанностей, и затем с усердием заниматься практикой постоянно в течение длительного времени, прежде чем достигнем высших уровней сосредоточения.
В ходе освоения сосредоточений сферы формы и сферы без формы мы обретаем сверхобычные способности и чудотворные силы. Хотя их мощь не столь велика, бодхисаттвы могут применять их, чтобы усилить свою помощь другим. Например, хотя мы можем иметь наилучшие намерения, но отсутствие знания мыслей других людей приводит к неправильной оценке ситуации, и тогда наши действия окажутся скорее препятствием, чем помощью. Подобные затруднения можно преодолеть развитием ясновидения, которое позволит читать мысли других людей. Однако мы не должны стремиться обрести сверхобычные способности и чудотворные силы только для собственного блага. Если мы принимаем обеты бодхисаттвы, то надлежит проявить сильную заинтересованность в улучшении нашей практики в сосредоточении только как средства исполнения желания творить благо другим живым существам. Если после принятия обетов бодхисаттвы мы не проявляем должного интереса к улучшению своего сосредоточения, то совершаем второстепенное прегрешение.



Совершенство мудрости.

 


Мудрость – это добродетельное состояние ума, назначение которого – рассеять сомнения и сумятицу благодаря глубокому постижению объекта. Мудрость, практикуемая с мотивацией бодхичитты, является совершенством мудрости.
Мудрость – не то же самое, что мирской интеллект. Можно обладать большим интеллектом, но иметь мало мудрости. Например, изобретатели средств массового уничтожения очень умны с мирской точки зрения, но у них совсем мало мудрости. Существует также много людей, блестящих специалистов в сложнейших областях знаний, но они не знают, как поддерживать мирное состояние ума и вести добродетельный образ жизни. У таких людей, несомненно, высокий интеллект, но мало мудрости.
Мудрость – это особый тип понимания, она дарует  уму внутренний мир, различая, что добродетельно и чему надо следовать, а что недобродетельно и чего следует избегать. Мудрость даёт видение нашей духовной практике. Без руководства мудрости остальные пять совершенств будут слепы и не смогут привести нас к окончательному достижению – стать Буддой.
Непосредственное постижение высшей истины – пустоты – достижимо лишь мудростью в соединении с безмятежным спокойствием. Если ум шаток, мы никогда не сможем достаточно ясно воспринять такой тонкий объект, как пустота, и не сможем постичь его непосредственно – так же, как не сможем читать книгу при свете мерцающей свечи. Тренировка в равновесии ума сравнима с защитой ума от дуновений ветра, то есть от отвлекающих помыслов; сама же мудрость подобна свету пламени. При соединении этих двух факторов происходит ясное и мощное постижение объекта.
После достижения безмятежного спокойствия мы  должны стремиться достичь соединения безмятежного спокойствия и высшего видения, постигающего пустоту. По своей природе высшее видение – это мудрость. Подобно тому как безмятежное спокойствие – это особый, высший вид сосредоточения, высшее видение – это высшая мудрость, возникающая на основе безмятежного спокойствия. Когда мы достигнем такого спокойствия, наше сосредоточение уже не отвлекается концептуальным мышлением. Оно непоколебимо, подобно огромной скале, которую не сдвинет и ветер. С таким непоколебимым сосредоточением можно исследовать созерцаемый предмет ещё глубже. Благодаря способности ума вновь и вновь возвращаться к объекту мы в конце концов достигнем высшего постижения объекта медитации. Эта мудрость в исследовании порождает особую гибкость ума. Мудрость, которая характеризуется такой гибкостью, является высшим видением. Когда мы достигнем высшего видения постигающего пустоту, наше постижение пустоты будет сперва концептуальным, но, продолжая медитацию о пустоте посредством мудрости высшего видения, мы постепенно сможем устранить любой концептуальный образ и в результате воспримем пустоту непосредственно, без какого-либо следа концептуализации.

Так как бодхисаттвы желают стать просветлёнными существами как можно скорее, они стремятся собрать мощные заслуги быстро, для этого они практикуют каждое из шести совершенств в сочетании с другими. Например, когда бодхисаттвы творят даяние, они делают это без выгоды для себя, не ожидая ничего взамен. В этом случае они практикуют в соответствии с обетами бодхисаттвы и соединяют совершенство даяния с совершенством нравственной дисциплины. Терпеливо перенося любые трудности и не давая зародиться гневу, они, даже не получая в ответ благодарности, сочетают совершенство даяния с совершенством терпения. Даруя с радостью, они сочетают совершенство даяния с совершенством усердия и посредством сосредоточения своего ума размышляют: "Пусть заслуга моего даяния поможет этому человеку достичь состояния Будды", – и сочетают такую заслугу с совершенством равновесия ума. Наконец, поняв, что даритель, дар и действие даяния – всё это не имеет действительного существования, они соединят совершенство даяния с совершенством мудрости.
Другие совершенства могут практиковаться таким же способом – соединением каждого совершенства с другими. Это искусное деяние бодхисаттвы, подобное броне, ускоряет выполнение двух собраний: собрания заслуги и собрания мудрости, являющихся причинами соответственно Тела Формы и Тела Истины Будды. Так как бодхисаттвы совершают свои деяния с мотивацией бодхичитты, вся жизнь их посвящена практике шести совершенств, что позволяет им не допускать коренных или второстепенных прегрешений в обетах бодхисаттвы.


Результаты.

Практикой способов, описанных в этой книге, мы в конце концов достигнем спонтанной бодхичитты, а благодаря желанию достичь состояния Будды ради всех живых существ бодхичитта будет возникать сама собой днём и ночью. В этот момент мы становимся бодхисаттвой на Махаянском пути накопления.
Затем посредством упражнений в сосредоточении и мудрости с мотивацией бодхичитты мы достигаем единства безмятежного спокойствия и высшего видения, постигающего пустоту, и становимся бодхисаттвой на Махаянском пути подготовки; а с укреплением их единства достигаем непосредственного постижения пустоты и вступаем на Махаянский путь видения. На этой ступени отсекаются все омрачения, созданные интеллектом. После достижения незагрязнённой мудрости, выступающей непосредственным противоядием первому уровню врождённых омрачений, мы вступаем на Махаянский путь медитации.

Продолжив медитацию о пустоте, мы в конце концов достигаем ваджраподобного сосредоточения на пути медитации, то есть сосредоточения, являющегося непосредственным противоядием тончайшим препятствиям к всеведению и последним состоянием ума живого существа. В этот момент мы вступаем на Махаянский путь Более-Не-Учения и становимся полностью просветлённым Буддой. Наш ум освобождается от всех препятствий, и мы видим все прошлые, настоящие и будущие феномены непосредственно и одновременно, получаем возможность творить благо всем живым существам путём бесчисленных проявлений.


Посвящение.

Благодаря добродетелям, которые я сотворил чтением, созерцанием и медитативной практикой этих наставлений, пусть все живые существа вступят на путь бодхисаттвы и легко достигнут наивысшего блаженства – полного просветления.




Другие интересные статьи этого раздела:

Введение в буддийскую сексуальную этикуБЕЛАЯ ТАРА